Открытое письмо Президенту Российской Федерации
Президенту Российской Федерации Медведеву Д.А.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич!.
В силу возрастной структуры научных и педагогических кадров у России остается 5 - 7 лет для того, чтобы квалифицированные ученые и преподаватели старшего поколения успели передать свой опыт и знания молодежи, подготовить новое
поколение квалифицированных специалистов для науки, образования и
высокотехнологичных отраслей промышленности. Если в эти сроки не удастся
привлечь молодежь в научно-образовательную сферу, то о планах построения
инновационной экономики придется забыть.
В настоящее время привлечение и закрепление молодежи в научно-образовательной сфере возможно только благодаря конкурсному финансированию, которое позволяет лучшим коллективам выплачивать молодому исследователю ощутимые надбавки к должностному окладу. Хотя конкурсное финансирование научных исследований является ключевым фактором сохранения научного потенциала России, в этой сфере складывается неблагополучная ситуация. Во-первых, безотлагательного решения требует проблема несовершенства законодательной базы, регулирующей конкурсное финансирование научных исследований. Поправки, внесенные в 2007 г. в Бюджетный кодекс РФ, де-факто ведут к уничтожению грантовой системы в России, поскольку с 1 января 2010 г. ведущие научные фонды, Российский фонд фундаментальных исследований и Российский гуманитарный научный фонд, потеряют возможность выделять гранты учреждениям государственных академий наук и ВУЗов. А именно эти фонды являются наиболее эффективными из государственных организаций, финансирующих научные исследования. Не лучше обстоит дело с распределением средств в рамках госзаказа: Федеральный закон № 94-ФЗ от 21.07.2005 г. практически не учитывает специфики научно-образовательной сферы, что самым негативным образом сказывается на эффективности реализации принимаемых государством мер. Во- вторых, в 2009 г. была резко сокращена конкурсная поддержка научных исследований, в частности, бюджет ведущих научных фондов был урезан почти на 30 %, а в будущем году планируется еще более значительное сокращение бюджета научных фондов, а также ряда ФЦП.
Мы уверены, что для исправления ситуации необходимо:
- сохранить существующий в настоящее время статус научных фондов и порядок их работы;
- внести в 94-ФЗ изменения, учитывающие специфику научной сферы;
- не допустить сокращения финансирования государственных научных фондов и
массовых конкурсов ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России".
Призываем Вас рассмотреть указанный комплекс вопросов на осеннем заседании
Совета по науке, технологиям и образованию, и принять решения, отвечающие
долгосрочным интересам России.
Список учёных, поддержавших обращение по состоянию на 16:00 17 октября 2009 г.
Список учёных, поддержавших обращение по состоянию на 11:00 9 сентября 2009 г. - в таком виде 9 сентября 2009 г. вместе с обращением передан в Администрацию президента.
11 сентября письмо вместе с сопроводительным письмом-поручением направлено из АП в Министерство образования и науки.
27.10.2009 г. департамент государственной научно-технической и инновационной
политики министерства образования и науки РФ направил ответ на открытое письмо
Президенту РФ в адрес доставившего письмо в приемную Президента РФ научного
сотрудника.
Источник.
Реформа науки: С чего начать.
18.02.2010, 29 (2547)
В сентябре 2009 г. мы обратились к президенту и председателю правительства России с открытым письмом «Фундаментальная наука и будущее России» (см. «Ведомости» от 2.10.2009). Наше письмо и другие аналогичные обращения вызвали значительный общественный резонанс, положительную и заинтересованную реакцию руководства страны. Мы считаем важным и своевременным продолжить дискуссию о путях реформирования науки и образования. В данной статье мы хотели бы изложить наше видение роли фундаментальных исследований в развитии общества и предложить конкретные первые шаги реформы науки в России, которые могли бы уже в ближайшем будущем принести положительные результаты для всего российского научного сообщества и для престижа российской науки в мире.
Необходимость реформы науки в России обусловлена объективным противоречием между старой моделью научно-технического управления и новой политико-экономической реальностью, в которой существует страна. Это противоречие должно быть разрешено последовательной структурной реформой науки, продуманно сочетающей лучшие отечественные достижения с проверенными моделями современной научной политики высокоразвитых стран.
В последние месяцы президентом и премьер-министром объявлено о ряде мер по укреплению отечественной науки. При правительстве РФ создан новый департамент науки, высоких технологий и образования. Поскольку сделанные руководителем нового департамента Александром Хлуновым заявления очень созвучны идеям нашего обращения, мы надеемся, что новая структура станет тем органом надведомственного государственного планирования, который будет в состоянии тщательно подготовить и провести необходимые реформы, опираясь на результаты организованной по мировым стандартам независимой экспертизы и мнение ведущих российских и зарубежных ученых.
Зачем нужна фундаментальная наука?
В нашей статье речь идет в первую очередь о фундаментальной науке — т. е. о таких исследованиях, которые сами по себе не ориентированы на коммерческий успех и непосредственное применение в экономике или оборонной промышленности. Казалось бы, зачем финансировать подобные «бесполезные» исследования — тем более в годы экономического кризиса? Многовековой опыт человечества показывает, однако, что это необходимо. Это связано в первую очередь с тем, что научно-технический прогресс является двигателем в развитии общества. В этом прогрессе фундаментальная наука является базисом, роль которого заключается не только в открытии и изучении фундаментальных законов природы, но и в подготовке высококвалифицированных кадров для прикладной науки, техники, образования, в проведении научной экспертизы, поддержании высоких стандартов всех аспектов научно-технической деятельности общества. Без этого базиса общество в любом государстве обречено на техническое отставание и в итоге — на потерю приоритетных позиций в мире.
Кроме того, невозможно предугадать, какие фундаментальные исследования приведут к практическому применению. Ампер, проводя в начале XIX столетия опыты с магнитной стрелкой, не мог предвидеть роль электричества в современной жизни. Флеминг, исследуя стафилококки и культуры плесневых грибков, не знал, что откроет антибиотики. И таких примеров великое множество. Можно без преувеличения утверждать, что из фундаментальных исследований выросла — посредством прикладной науки — вся без исключения научно-техническая сфера современного человечества. Важна, наконец, и политическая роль фундаментальной науки. Ее развитость — один из показателей престижа страны и ее геополитической значимости.
Фундаментальная наука в современном мире.
В силу самой своей природы фундаментальные исследования несовместимы с коммерциализацией и самоокупаемостью. Поэтому во всех развитых странах фундаментальная наука организуется, финансируется и поддерживается за счет государства, иногда при некотором участии филантропического капитала. Отсутствие немедленных практических приложений фундаментальной науки позволяет освободить ее от бремени коммерческой или военной секретности. Благодаря этому одной из основных черт современной фундаментальной науки является ее интернациональный характер. Это касается и стиля самой научной работы, и управления финансированием проектов, и решений о публикации статей в журналах, и карьеры молодых ученых.
Для возвращения России статуса мировой научной державы необходимо, чтобы российская наука стала частью мирового академического рынка труда. То есть нужно не столько бороться с «утечкой мозгов», сколько создавать условия для притока свежих научных сил, в том числе из-за рубежа. Подчеркнем, что речь должна идти не только о возвращении соотечественников, но и о привлечении лучших научных кадров независимо от гражданства. Для этого кроме улучшенного финансирования необходим и иной, нежели практикуется в современной России, подход к управлению наукой. Но и этого недостаточно. Требуются изменения в законодательстве: дебюрократизация трудовых соглашений, упрощение визовых и таможенных процедур, признание заграничных ученых степеней. Об этом подробно писали Дьяконов и др. (см. «Организация науки», «Ведомости» от 4.02.2010), и мы полностью поддерживаем позицию наших коллег.
Однако мы против методов «шоковой терапии» при реформировании науки. Быстрый всеобщий переход к новым принципам управления невозможен, да и не нужен. Мы также считаем трудноосуществимым постепенное создание «островков» современной науки в существующих академических институтах и университетах, потому что они неизбежно окажутся под гнетом административно-бюрократической системы, которая их подомнет под себя и раздавит. Кроме того, резкое неравенcтво в социальных и рабочих условиях создаст напряженную атмосферу в трудовых коллективах.
Федеральные научные центры.
В качестве первого шага в реформе фундаментальной науки мы предлагаем создание с нуля под эгидой президента или правительства нескольких новых федеральных научных центров (ФНЦ), организованных на тех же принципах, что и ведущие международные исследовательские институты. Эти центры должны создаваться, финансироваться и управляться так, чтобы с самого начала своей деятельности занять лидирующие позиции не только в российской, но и в мировой науке.
Для этого, как мы считаем, их работа должна быть организована следующим образом:
— конкурсное и прозрачное финансирование передовых научных проектов на мировом уровне с оплатой и условиями труда, позволяющими привлекать лучших специалистов на всех уровнях научной карьеры;
— привлечение всемирно признанных отечественных и зарубежных научных экспертов для рецензирования и оценки проектов;
— управление обновляемым советом директоров при участии международного комитета экспертов, состоящего из числа международно признанных лидеров в области деятельности центра;
— жесткий отбор проектов, контроль за сроками их выполнения и качеством научной продукции по международным стандартам;
— временно-контрактный характер большей части исследовательских позиций;
— обеспечение связи науки с образованием посредством организации аспирантур при ФНЦ, стажировок в ФНЦ российских студентов, а также преподавания сотрудников ФНЦ в российских университетах;
— финансируемая программа научных стажировок российских ученых в ФНЦ;
— финансируемая программа международных конференций, семинаров и других современных форм научного общения, научных школ, организуемых ФНЦ, которая обеспечит возможность приглашения ведущих отечественных и зарубежных специалистов с кратковременными и среднесрочными визитами.
Мы считаем принципиально важным, чтобы ФНЦ финансировались непосредственно из федерального бюджета и управлялись независимо от Минобрнауки и РАН. Это необходимо хотя бы потому, что принципы управления такими институтами в корне отличаются от существующих в настоящее время в системе РАН и университетах. Попытка же управления ФНЦ по морально устаревшим принципам неизбежно приведет к их деградации. Гарантом независимости ФНЦ мог бы стать президент или премьер-министр посредством специально созданной для этой цели небольшой административной структуры — например, недавно образованного департамента науки, высоких технологий и образования.
В то же время подчеркнем: мы предлагаем ФНЦ не как замену нынешней российской академической системы, а как дополнение к ней. Наличие нескольких параллельных систем научного финансирования типично для развитых стран. В частности, во многих странах существуют структуры, подобные ФНЦ (например, институты Макса Планка в Германии, институт «Периметр» в Канаде, Институт высших исследований и национальные лаборатории в США, Институт фотоники в Испании, агентство «А-стар» в Сингапуре, Международные институты высших исследований в Японии и др.), которые позволили им стремительно выйти на передний край отдельных областей мировой науки. Мы убеждены, что наличие таких центров в России создаст здоровую конкуренцию существующим системам управления и финансирования науки, которая не только не разрушит их, но, напротив, поможет их постепенному оздоровлению и выходу на мировой уровень.
Предвидим вопрос: по силам ли современной России финансирование таких проектов? Мы считаем, что да. По нашим оценкам, бюджет всех ФНЦ будет составлять не более 5% от текущих ассигнований на гражданскую науку из бюджета РФ. В то же время по эффективности такие центры будут значительно превосходить ныне существующие исследовательские учреждения.
Создание ФНЦ позволит резко повысить роль и престиж российской науки на международной арене. Однако их значение не только в этом. Важно и то, что они помогут победить деморализующую атмосферу застоя и бесперспективности, столь распространенную сейчас в РАН и во многих университетах. Существование в России престижных современных научных центров мирового класса — мощный мотив для студентов и школьников идти в науку и оставаться в ней, при этом не покидая родину навсегда.
Наконец, ФНЦ смогут предоставить столь необходимую площадку для общения и совместной работы над передовыми научными проектами для всех ученых независимо от того, представляют ли они академическую, отраслевую или университетскую науку. Это сыграет важную роль в преодолении разобщенности и ведомственных барьеров в российской науке и в конечном итоге позволит повысить ее эффективность.
Крупные международные проекты.
Предлагаемая структура ФНЦ оптимальна для теоретических областей фундаментальной науки и небольших лабораторий. В тех экспериментальных областях науки, где особо важна роль громоздкого дорогостоящего оборудования (например, физика высоких энергий, генетика, ядерная и термоядерная энергетика, перспективная робототехника, космические исследования), создание ФНЦ должно сочетаться с активным привлечением на территорию России передовых научно-технических международных проектов, а также поддержкой уже существующих российских проектов, имеющих высокую репутацию в международных научных кругах. Приоритетность этих проектов должна определяться гласным обсуждением и независимой научной экспертизой.
Размещение международных проектов на своей территории повышает престиж страны-хозяина, и, как правило, за такие проекты разгорается нешуточная, почти олимпийская борьба. За термоядерный проект ИТЕР на последнем этапе боролись Франция и Япония, за проект Европейского источника нейтронов (ЕСС) — Швеция и Венгрия, за проект 30-метрового телескопа ТМТ — Гавайи в США и Чили.
Привлечение на территорию России подобных проектов — это не только вопрос престижа. Главная задача этих усилий — смещение фокуса передовых научных иcследований в Россию, что имело бы колоссальный морально-психологический и практический эффект и послужило бы катализатором развития науки и техники. Каждый такой проект станет каналом, по которому в нашу страну будут поступать научные знания, технологии и специалисты, что поможет сгладить потери от «утечки мозгов» за предыдущие годы.
Привлечение международных проектов создаст в России дополнительные рабочие места, уменьшит отток талантливой и активной молодежи из науки и создаст базу для развития более современной инфраструктуры. Кроме того, международные проекты сыграют важную роль в стимулировании интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Наконец, они помогут развитию новой фазы в российской научной среде — с прозрачным финансированием, научной экспертизой мирового уровня и новой организацией.
В заключение.
Мы хотим подчеркнуть, что вопрос о возвращении уехавших из России ученых, почему-то активно обсуждаемый в связи с нашим открытым письмом, несмотря на то что в самом письме об этом не было сказано ни слова, является второстепенным по сравнению с вопросами, поднятыми в письме и в данной статье. Мы уже писали и считаем не лишним повторить здесь, что мы не связаны ни с какими структурами и не имеем никаких политических или корпоративных интересов в РФ: мы выступаем в роли независимого экспертного сообщества, способного в силу нашего российского и международного опыта дать объективную оценку положения российской науки и предложить меры по улучшению этого положения. Новые условия для научной работы в России должны предоставляться вне зависимости от гражданства и происхождения лучшим, т. е. тем российским и иностранным ученым, которые победят в открытых и организованных по международным стандартам конкурсах.
Авторы открытого письма президенту и председателю правительства РФ «Фундаментальная наука и будущее России».
Источник.
Комментарии и обсуждение.
Научно отсталые.
8 февраля в России отмечается День науки. Несмотря на произносимые с высоких трибун слова о приоритете инновационного развития страны и поддержке научных разработок, статистика неумолимо свидетельствует об угасании отечественной науки. Проблема недостатка научных кадров и «утечки умов» остается не менее актуальной, чем в 90-е годы.
За рубежом вышло сразу два отчета авторитетных аналитиков о состоянии российской науки. Свои данные опубликовали Thomson Reuters (к слову, владельцы портала Web of Science, где индексируются все научные публикации) и Национальный научный фонд США (NSF). Оба отчета неутешительны: несмотря на расхожее мнение об улучшении ситуации в российской науке (особенно в области финансирования) по сравнению с 90-ми годами, по ряду ключевых показателей ситуация как раз ухудшается.
Изменение количества числа научных работников (в тысячах) в разных странах в период с 1995 по 2007 года // National Science Board.
NSF отмечает стабильное уменьшение числа научных работников в России: 1995 году их было около 600 000, а в 2007-м – лишь около 450 000. В Китае каждый год количество ученых возрастает почти на 9%, а в России – снижается на 2%. Умеренно, но стабильно наращивают число научных кадров США, ЕС, Япония и Южная Корея. Если текущий тренд сохранится, то лет через 10 число ученых в России и Южной Корее сравняется. Вдумайтесь в эту цифру: даже без учета данных о площади страны и «культурном наследии» она поражает. Население Южной Кореи более чем в три раза меньше, чем население России.
Хорошо, скажем мы, количество не всегда переходит в качество. Возможно, малое количество ученых способно работать эффективно и продуктивно.
Российские публикации в основных областях науки.
Сравнение относительного изменения количества публикаций в год российскими, индийскими и бразильскими учеными. За единицу принято количество статей, опубликованных в 1981 году. У России число статей осталось практически на том же уровне, у Индии наблюдается небольшой рост, у Бразилии наблюдается резкий рост // Thomson Reuters
Но и здесь России похвастаться нечем. Согласно докладу Thomson Reuters, за последние пять лет российские ученые опубликовали 127 тысяч работ, что составило 2,6% от общемирового количества. Это больше, чем в Бразилии (102 тыс. работ, или 2,1%), но меньше, чем в Индии (144 тыс., или 2,9%), и значительно меньше, чем в Китае (415 тыс. работ, или 8,4%). Кроме того, тренд числа публикаций неутешителен. «В то время как другие страны наращивают свой научный потенциал, Россия едва удерживается на имеющемся уровне и даже скатывается назад в областях, в которых она была исторически сильна – в таких, как физика и изучение космоса», – отмечается в докладе.
«Россия на протяжении длительного периода была интеллектуальным лидером Европы и одним из флагманов науки мира. Сейчас падение ее доли в мировой науке вызывает не просто удивление, а настоящий шок»,– поражаются аналитики британской компании. Еще 20 лет назад (уже вовсю гремела перестройка) российские ученые публиковали научных статей больше, чем ученые Китая, Индии и Бразилии вместе взятые, а уже в 2008 году статей из России появилось меньше, чем из Индии или Бразилии.
Количество публикаций в год российскими учеными в период с 1981 по 2008 года // Thomson Reuters.
Иностранцы видят главную причину упадка российской науки в недостаточном ее финансировании. «Бюджеты ведущих российских институтов составляют лишь 3–5 % от материального обеспечения аналогичных учреждений в США», – отмечается в докладе. Тезис о «тучных нулевых» опровергается полностью, например, в 2010 году финансирование отечественной науки сократилось на 7,5 млрд рублей и стало ниже уровня 2009 года.
Основным открытием последних лет, конечно, является Китай. За последние 30 лет КНР в 64 раза увеличила число научных результатов и к 2020 году может обогнать США в числе публикаций. В этом случае, конечно, нельзя удержаться от комментария на тему численных характеристик китайской науки. Многие химики-синтетики, например, видя ссылку на методику работы из китайской статьи, заранее настраиваются на неудачу – часто повторить описываемый опыт нельзя. Остается только гадать, имеет ли место направленная фальсификация фактов или китайские коллеги скрывают методы работы для охраны своих «ноу-хау». Так или иначе, это является показателем низкого уровня научной этики, что недопустимо в мировом научном сообществе. Этим, к сожалению, славна КНР, что добавляет ложку дегтя в медовую динамику развития.
Но вернемся к России. Одним из очевидных недостатков нашей системы следует считать «страусиную политику» научного менеджмента и руководства. Например, в сентябре прошлого года российские ученые обратились с письмом к президенту Медведеву, в котором говорилось, что «у России остается 5–7 лет для того, чтобы квалифицированные ученые и преподаватели старшего поколения успели передать свой опыт и знания молодежи», иначе «о планах построения инновационной экономики придется забыть».
Месяцем позже было опубликовано открытое послание Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину, авторами которого были более чем 170 российских ученых, проживающих за рубежом.
Его авторы называли состояние фундаментальной науки в стране «катастрофическим».
Однако представители Российской академии наук тогда заявили, что авторы письма «чрезмерно драматизируют ситуацию». Эту позицию косвенно подтвердил президент РАН академик Юрий Осипов. На просьбу корреспондента «Газеты.Ru» прокомментировать письмо, написанное крупными учеными (у каждого из них очень большие показатели индекса цитирования и индекса Хирша) о состоянии российской науки, которое было обнародовано на прошлой неделе, Осипов заявил: «Какое письмо? Я его не видел. О чем там? Не знаю, не читал».
В этом контексте тезис Thomson Reuters о том, что Россия является перспективным научным партнером, звучит почти горько. Думается, иностранцы надеются потратить ближайшие 5–7 лет, чтобы спасти российское научное наследие и опыт для мирового сообщества, раз уж Россия сама не хочет сохранить этот опыт для себя. «Для партнеров выгоды от сотрудничества должны быть привлекательными, хотя бы исходя из исторической роли России. Однако потенциальные партнеры должны привнести ресурсы для того, чтобы Россия могла участвовать в исследованиях», – сказано в докладе.
Количество статей, опубликованное разными странами в 1995 и 2007 годах.
Статистика публикаций в научных журналах действительно показывает, что российские ученые весьма много работают в соавторстве с зарубежными коллегами, особенно это касается авторов серьезных публикаций в высоко цитируемых журналах. Однако не будем кривить душой – зачастую эти ученые являются россиянами лишь формально. У многих из них указано несколько «портов приписки» (институтов, где они работают), причем институты РАН идут не первыми в списке. Зачастую чтобы связаться с таким «соотечественником» и получить комментарий к статье, приходится звонить в Париж или Сан-Диего.
Российская аффилиация указывается «на случай вдруг вернусь».
К тому же такая ситуация является выгодной и для угасающих российских институтов: активно работающая за рубежом «мертвая душа» дает возможность отчитываться по грантам и создавать видимость деятельности. Косвенно о таком характере «сотрудничества» говорит и тот факт, что реализуется оно в основном с двумя странами – США и Германией. Соответственно, США – это вообще Мекка и Медина для научной иммиграции, а Германия – самая популярная среди европейских стран в этом же смысле.
Впрочем, если зарубежные аналитики используют для оценки эффективности деятельности ученых количественные характеристики, качественность которых может подвергаться сомнению, то в России собственно количественных характеристик просто нет. Вот, например, принципы отбора молодых ученых для присуждения премии президента России, которую вручат уже сегодня (устами президента РАН академика Осипова).
«Она дается за значительный вклад в развитие отечественной науки и в инновационную деятельность со стороны молодых ученых и специалистов. Над экспертизой работ трудились 111 независимых специалистов. Лучшие четыре работы были определены по итогам тайного голосования. Конкуренция даже на последнем этапе была очень высокой. Было очень нелегко отобрать именно эти работы. Было много споров и различных мнений. В результате были отобраны работы мирового уровня. Мы имеем состоявшихся ученых, у которых есть признание не только в России, но и за рубежом».
При всем уважении к лауреатам премии, из данного описания оценить их заслуги сложно или невозможно. После ряда недавних событий и высказываний высокопоставленных членов РАН счесть их экспертизу независимой весьма и весьма затруднительно. Пытаться привести цифры вместо красивых слов руководители просто не хотят.
«Не знаю, чем занимается Петрик».
Президент Академии наук Юрий Осипов, отвечая на вопросы корреспондента «Газеты.Ru» о «мракобесии» в РАН и о проблемах российской науки в целом, заявил, что о деятельности Виктора...
Оно и понятно. Например, индекс цитируемости журнала «Труды Института математики и механики» в Екатеринбурге, который президент РАН назвал «первоклассным журналом мирового уровня на русском языке, публикацию в котором даже иностранцы считают за большую честь», за 2008 год составляет 0,315. Даже принимая во внимание то, что средние индексы цитируемости математических журналов заметно ниже, чем, например, физических или биологических, это очень низкая цифра. Авторов с иностранными фамилиями в номерах за 2009 год просто не обнаружилось. Как говорится, судите сами.
текст: Александра Борисова. 08.02.2010.
Источник.
eton.my1.ru
|
